Прямо с утра он появился у административного корпуса. Поскольку приличная куртка была только одна, и ту он накануне так испачкал, что пришлось стирать, ничего не оставалось, как идти на приём в толстом свитере.
Пока шла пятиминутка, прохаживался в небольшом скверике. Ходил, чтобы немного согреться. Ночью, видно, подмораживало, и в теньке на лужах лёд ещё не растаял.
То ли от волнения, то ли от дум, от которых пухла голова, всё равно немного подтрясывало. Так не переживал со времён госэкзаменов. Да ещё кисть под бинтом саднила.
Когда дверь распахнулась, и народ повалил по корпусам, он вошёл в холл. В коридоре тихо переговаривались Маргарита и Гарик.
- А, давай сюда. Есть новости. Вот, Ритке уже рассказал. Короче. Феня ваша в молодости хорошенько почудила. Вобщем, оторва была, та ещё. Алкоголь, секс, наркотики. После какого-то дела, когда она лишь чудом не села за групповое убийство, куда-то уехала. Где пропадала – неизвестно.
За это время сестра вышла замуж, родила близнецов и погибла вместе с мужем в аварии. Это сильно подкосило и родителей. Детишек сдали в дом малютки и тут, объявляется наша тётушка.
Вобщем, она их усыновила, хотя с опекой было бы выгоднее. Но она ничего и слушать не хотела. Жила с ними тихо, работала. Ни с кем не якшалась. Не то, чтобы с прежней компанией, а вообще ни с кем. Потом дом сгорел и она перебралась сюда. Порфирии ни у родителей, ни у сестры, ни у неё самой в анамнезе не было.
Так, что, может быть, это и не порфирия вовсе. Рит, а у неё самой анализ бы взять под каким-нибудь предлогом?
- Я педиатр. Надо участковых привлечь. Придумать, что то, она ж ведь у нас даже карту не заводила.
- Ладно. Подумаем. Детей там подержат, сколько надо. Потом мы им ещё санаторий устроим. Так, с этим ясно. Тош, всё, идём со мной. Марго – пока.
Дальше его о чём-то спрашивали, он о чём-то спрашивал, что-то писал, заполнял, расписывался. Куда-то ходил, куда-то его водили. Опомнился только, когда пожилая кадровичка в третий раз спросила его о жилье.
- Да, необходимо.
Через полчаса он был обладателем пары новых белых халатов и ключей от маленькой служебной квартирки в ветхой больничной трёхэтажке. Старый, продавленный диван и пара списанных сто лет назад, зачуханных донельзя стульев, когда-то числившихся мягкими.
Но ещё никогда он не был настроен столь решительно. Почти бегом вернулся в канцелярию, начал собираться. Все его вещи уместились в двух сумках, а холодильник и стиралку он на себе всё равно не дотащит.
Когда сборы были окончены, кольнула мысль, что уходит с погоста он как-то не по-людски. Но не бросать же всё, только из-за укоров совести. Батюшки нигде не было видно. Пришлось идти на квартиру.
Тот вышел бледный, осунувшийся. Всем своим поведением ни на секунду не показав, что недавно был инцидент.
- Вот, со вчерашнего дня плоховато что-то. Ты же доктор бывший, может, посмотришь?
- А, что именно плохо?
- Ну, температура. Понос. Сильный. Озноб. Что ещё? Слабость. Есть не могу, пью, как лошадь.
- Скорее всего, обычный ротавирус. Пейте чай, пройдёт. Я чего пришёл-то? Я от вас ухожу. В больницу. Меня взяли неврологом.
- Ну, хорошо, конечно. Поздравляю. Нет ли у тебя кого на примете, на твоё место? Желательно, непьющего.
- Есть один паренёк. Из неблагополучной семьи. Я уже звал его к себе, но не идёт – гордый. Исполнительный, алкоголь на дух не переносит. Но с интеллектом там, сами понимаете. А так, тут какой-никакой стабильный заработок, и крыша над головой. Думаю, он очень обрадуется.
- Что ж, в добрый путь, Антон Михалыч. Не забывай нас.
В комнате, к которой он за четыре года уже привык, теперь стало как-то неуютно. Антон подхватил сумки и запер дверь. Нет, больше он ничего забирать отсюда не станет. Техника пригодится мальчишке, а он купит себе всё новое.
В новом жилище поставил сумки на подоконник и побежал в магазин. Возвращался, нагруженный вёдрами, тазами и пакетами, витая где-то в облаках. Марго увидел издалека, свернул в её сторону.
- Привет.
- Привет. Вижу, переезжаете?
- Да. Завтра уже на работу. Представляете? Даже аккредитация ещё не просрочена. Правда, многое придётся вспоминать.
- Но ничего, у нас быстро втянетесь, расслабиться не дадут. Может быть, вам помочь с уборкой? Я на сегодня уже свободна. Собиралась вот в магазин за продуктами только зайти.
- Честно говоря, было бы здорово. Но не знаю, удобно ли? Там такая разруха.
- Да уж. – Больше ничего на ум не приходило. Из приличного только новая газовая плита, и то уже залитая чем-то липко-коричневым. Рита прикидывала объем работ. – Здесь, по-моему, последним Костик жил. Хирург-интерн. Я и не знала, что он такой хрюндель.
- Рита, вы точно хотите помочь?
- А, что такое?
- Да просто мне жутко неудобно.
- Бросьте, у вас есть какие-нибудь старые штаны и футболка?
- А, конечно. Что то я торможу. Вот, в этой сумке, посмотрите, пожалуйста, что вам подойдёт. Всё чистое, но старенькое, правда.
А потом они весело курочили старый диван, чтобы отнести его на помойку. Мыли засиженные мухами окна, благо, их было только два. В собственно комнатке и крошечной кухне. Драили выкрашенные светлой краской стены.
Прямо во время разгара работ, когда пол был залит жидкой грязью, вперемешку с намокшим мусором в дверь постучали. Привезли мебель, которую пока пришлось оставить в подъезде и даже на улице.
Зато спустя пару часов всё стояло на своих местах. Самый простой диван у окна и неширокая кровать у короткой стены, в кухне – небольшой стол и два металлических стула с мягким сиденьем.
Ещё в комнате высилась гора из картонных упаковок, в которых должен быть шкаф, письменный стол, буфет на кухню и небольшой телевизор.
Помочь со сборкой вызвались сразу несколько будущих соседей и коллег, так как с помощью Марго, тут же были завязаны знакомства. Они же обещали назавтра помочь с холодильником и стиралкой.
Теперь они вдвоём стояли на пороге дышащей свежестью и остатками хлора, квартирки. Вдруг, у Антона предательски заурчало в животе. Он хлопнул себя рукой по лбу.
- Вот я наглец! Вы ведь тоже есть хотите! А…
- Да ничего, я привыкла. Хотя, конечно не помешало бы перекусить. А у меня даже яиц дома нет, я в магазин собиралась… Картошки если…
- Слушайте, а есть здесь где-нибудь ресторан? Кафе? У меня ведь даже ни чайника, ни кружки… ни постельного белья… Я всё оставил, там парнишка из неблагополучной семьи, пусть пользуется.
- Сейчас, наверно, работает только ресторан. Но там дорого…
- Не волнуйтесь, денег у меня море. Я четыре года практически ничего не тратил. Так, куда идти?
- Может быть, мы умоемся и переоденемся? А то фейсконтроль не пройдём.
Спустя двадцать минут, они сидели в маленьком зале, и пили ледяное шампанское и ели мороженое, в ожидании ужина.
- Десерт в качестве закуски. – Рассмеялся Антон. – Такого у меня ещё не было. Но я бы сейчас и мамонта съел, без соли.
Марго расхохоталась.
- А мы на курсе практиковали жестокое наказание проспорившим. Они должны были съесть без соли баночку детского питания. Кабачок, брокколи, шпинат, б-р-рр.
- А, что с ним не так, с питанием?
- У вас разве нет детей?
- Нет… Я не был женат. Плотно занимался научной работой и практически жил в клинике.
- Редкая гадость, это питание. Особенно брокколи. Так, что это было жестокое наказание. О, несут горячее, кажется.
Антон обернулся на подходящего официанта и увидел в глубине соседнего зала одиноко сидящую за столиком Даму.
http://proza.ru/2025/04/21/1343